Почти каждый из нас наблюдал, с какой быстротой муравей-разведчик находит пишу, оставшуюся на скатерти после еды. Очень скоро он возвращается, а с ним и его товарищи по гнезду. Очевидно, муравей-разведчик смог как-то рассказать им о своем открытии. Недавно выяснилось, что некоторые виды муравьев способны издавать и воспринимать звуки. Эти звуки, видимо, различны у разных видов и даже у разных каст одного вида.

Возможно, дальнейшие исследования раскроют их роль в общении муравьев. Но уже сейчас известно, что муравьи обходятся без помощи звуков, чтобы передать друг другу возбуждение. Разведчик, вернувшись в гнездо, «клюет» других муравьев в грудь или брюшко, ударяет их антеннами, передними ногами и головой. Если находка особенно велика, разведчик может даже дать сигнал тревоги; при этом он возбужденно бегает с раскрытыми челюстями или задранным брюшком. Это вызывает суету среди муравьев. Но и речи не может быть о том, чтобы они каким-то загадочным образом узнали, что причина суматохи— обнаруженная пища: возбужденные муравьи берутся за первую попавшуюся работу. Одни начинают ремонтировать гнездо, другие принимаются ухаживать за потомством, третьи выбегают из гнезда и разбегаются в разных направлениях, и вот тут-то отдельные муравьи неизбежно наталкиваются на источник пищи.

Некоторые более высокоразвитые вида пошли дальше. Возвращающийся в гнездо разведчик прокладывает пахучую тропу, прижимая к земле брюшко. Запах держится лишь несколько минут, но этого вполне достаточно, чтобы возбужденные муравьи и» гнезда по тропе вышли к источнику пищи. Если они не могут унести с собой всю пищу, то, возвращаясь в гнездо за подкреплением, «подновляют» тропу.
Исследователи поведения муравьев все более убеждаются, что лишь немногие действия этих насекомых можно даже условно назвать разумными.

И в го же время лишь немногие из них согласятся с Марком Твеном, который называл муравьев «самыми глупыми из всех животных». Муравьи стоят близко к вершине, если не на самой вершине развития беспозвоночных. Они крайне малы по сравнению с человеком и все же обладают памятью, способностью обучаться и исправлять ошибки. Однако эти слабые проблески разума скованы стереотипными шаблонами поведения, из-за чего муравей часто выглядит необъяснимо глупым.

Почти 2000 лет назад древнеримский натуралист Плиний давал три объяснения медвяной росе, падающей летом с деревьев: это либо «пот небес», либо «слюна звезд», либо «жидкость, происходящая от очищения воздуха». Он же полагал, что у насекомых нет крови и что в горах на севере Индии гигантские муравьи «размером с египетского волка» добывают золото. Сегодня никто больше не верит в подобные легенды и россказни о насекомых, но кое-какие несуразные представления еще сохранились. Насекомые — действительно причудливые и интересные создания, но жаль, что многие еще восторгаются их несуществующими свойствами: «мудростью» муравья, «трудолюбием» пчелы, «злым» жалом осы. Насекомое нисколько не утрачивает своего очарования оттого, что им движет не предусмотрительность, а гормон и что забота о потомстве вызывается у него не какими-то соображениями, а выделениями, которые оно слизывает с личинок. Разум находит свое высшее воплощение в человеке, что же касается насекомых, то они заслуживают восхищения потому, что среди всех животных у них полнее всего развито сложное поведение, управляемое внешними раздражителями. Даже лишенные ореола таинственности, насекомые продолжают оставаться не иссякаемым источником удивления для человека.