Большой мучной хрущак

Большой мучной хрущак

Две чернотелки — большой и малый мучные хрущаки, — пожалуй, самые неприятные домашние наши нахлебники. Появление их почти неизбежно там, где в больших количествах долго хранят пищевые запасы.

Распространение. Большой мучной хрущак — типичный синантропный вид, поэтому распространен практически всюду, где живет человек. Его можно встретить на всех континентах.

Внешние признаки. Жук имеет вытянутое тело длиной 12 — 16 мм. Окраска надкрылий смоляно-черная или коричневая с жирным блеском. Надкрылья с ясными бороздками, точки в них не всегда черные. Снизу тело светлое, желто- или красно-бурое. Ноги тоже красно-бурые. Молодая личинка — белая, взрослая — желтая, достигает в длину 30 мм. Читать полностью…

Вертячка сумеречная

Вертячка сумеречная

Эти превосходные пловцы преимущественно держатся на поверхности небольших речек и ручьев с небыстрым течением и чистой водой. На крупных реках их можно увидеть в заводях у самого берега. Здесь они, держась против течения, находят для себя в изобилии разнообразный корм.

Распространение. Вертячка сумеречная распространена в нашей стране очень широко. Зона ее обитания простирается от западных границ России до берегов Тихого океана на востоке.

Внешние признаки. В длину жуки достигают 8 мм. Спинная сторона черная, со с Читать полностью…

Скарит

80a7009b92Скарит7e861442aa66289878eac4 - копия

Военная жизнь мало благоприятствует развитию талантов. Посмотрите на воинственную жужелицу. Что она умеет делать? В строительном искусстве ничего, или почти ничего. А по наружности она великолепна в своем необычайно богатом наряде. Кроме того, у жужелицы прекрасная осанка, тонкая талия, и, вообще, она украшение наших коллекций, но только по наружности. Это—исступленный убийца, и больше ничего, не будем ничего больше и требовать от нее. Древняя мудрость изображала Геркулеса, бога силы, с головой идиота. Это подходит и к жужелицам.

Видеть их за разбойничьим занятием не трудно. Я держу их в большом садке со слоем свежего песка на дне. Несколько черепков, разбросанных по песку, служат им убежищем. Посередине положен кусок дерна. Население составляют три вида: золотистая  и окаймленная жужелица , с фиолетовой каймой на черных, как эбен, надкрыльях. Я кормлю их слизняками, которых частью вынимаю из раковин.

Забившиеся сначала под черепки, жужелицы сбегаются к бедному слизняку, отчаянно вытягивающему и втягивающему свои рожки. Три, четыре, пять жуков разом стараются прежде всего съесть у слизняка валик епанчи, испещренной известковыми крупинками. Это самый любимый кусок. Своими крепкими, как клещи, челюстями, они хватают слизняка среди пены, выпускаемой им, тащат, рвут по кускам и расходятся в стороны, чтобы поесть

А лапки их, между тем, запачканные липким соком, облепляются песком, что затрудняет ходьбу, но они не обращают на это внимания. Отяжелевший, облепленный грязью, приходит жук оторвать себе еще кусок. Он потом почистит свои сапоги. Некоторые едят тут же, на месте, опустив всю переднюю часть тела в пену. Пирушка длится целые часы. Жуки прекращают ее только тогда, когда| вздутый живот поднимет надкрылья так, что откроется задок. Прокрусты (рис. 137), более любящие темные закоулки, едят в стороне. Они утаскивают слизняка под черепок и там мирно съедают его все вместе. Они больше любят слизня, которого легче обдирать, чем улитку, защищенную раковиной. Съесть улитку, которую я сам вынул из раковины,—в этом нет ничего достославного для воинственной жужелицы, но в следующем проявляется смелость: золотистой жужелице, которую я держал без пищи несколько дней, я даю мраморного хруща в полной силе. Это исполин по сравнению с жужелицей—все равно, что бык перед волком.

Хищный жук бродит вокруг мирного, выбирая благоприятный момент. Он то кидается вперед, то колеблется и отступает, то опять кидается. Вот великан опрокинут, и хищник тотчас же начинает грызть ему живот и разрывать его внутренности. В другой раз я подвергаю хищника еще более продолжительному голоданию и на этот раз даю в добычу носорога, непобедимого, казалось бы, великана, защищенного страшным вооружением. Но хищник знает, что слабое место носорога—тонкая кожа, находящаяся под надкрыльями. При помощи нападений, повторяющихся несколько раз, жужелице удается приподнять немного надкрылья носорога и подлезть туда головой. С того момента, как челюсти жужелицы вонзились в нежную кожу, носорог погиб. Скоро от него останется только жалкая сухая оболочка.

Кто пожелал бы видеть еще более жестокую битву, пусть обратится] к красотелу (Calosoma sycophanta L.), самому красивому из наших хищных животных, самому величественному по одеянию и по росту (рис. 231). Этот князь между жужелицами—палач гусениц, которому не страшны самые сильные из них.

Его схватку с огромной гусеницей павлиньего глаза можно посмотреть один раз, но это так ужасно, что внушает отвращение. Судорожно извивающаяся гусеница, с вспоротым брюхом, старается внезапными ударами столкнуть разбойника, но не может освободиться от него; трепещущие зеленые внутренности жертвы, разбросанные по земле.

гопание ногами убийцы, опьяненного кровью и сосущего прямо из ужасной раны,—вот общие черты битвы. Если бы энтомология давала нам только такие сцены, то я, без малейшего сожаления, отказался бы от нее.

Предложите на другой же день наевшемуся красотелу зеленого кузнечика или бледнолобого—тот и другой серьезные противники, с сильным вооружением—и опять начнется борьба, такая же горячая, как накануне, и окончится убийством новых жертв, а потом она возобновится над мраморным хрущом и над носорогом с теми же жестокими приемами, употребительными у жужелиц. И это будет продолжаться до тех пор, пока ему будут доставлять жертв, так как он ненасытный кровопийца.

Жужелицы золотистые, из которых одна поедает майского жука; здесь же их две личинки. (По Blanchard)

Рис. 138. Жужелицы золотистые, из которых одна поедает майского жука; здесь же их две личинки. (По Blanchard)

Такие хищники вырабатывают в себе острые выделения, жгучие жидкости. Прокруст обдает схватившего его кислой, как уксус, струей; красотел заванивает пальцы затхлым аптечным запахом; некоторые, как бомбардиры, умеют делать взрывы и выстрелом обжигают усы нападающему (рис. 139).

Но столь искусные в борьбе и убийстве, что умеют они делать, кроме убийства? Ничего. Никакое строительное искусство им неизвестно, даже личинкам, которые занимаются тем же ремеслом, что и взрослое насекомое, и бродят под камнями, замышляя злодеяния. А между тем, ввиду решения одного вопроса, я буду в настоящее время толковать по преимуществу об одном из этих малоспособных вояк. Вот в чем дело.

Вы застали то или другое насекомое на ветке, сидящим неподвижно на солнышке, и подняли руку, готовясь схватить его. Только что вы сделали это движение, как насекомое нарочно падает. Это насекомое или покрыто надкрыльями, из-под которых медленно освобождаются крылья, и тогда оно улетает, или оно совсем лишено крыльев. Неспособное к скорому бегству, оно умышленно падает, после чего вы ищете его в траве, часто бесполезно. Если вы его найдете, то увидите, что оно лежит на спине, подобрав ножки и не двигаясь.

Говорят, что оно притворяется мертвым, хитрит, чтобы выпутаться и беды. Человек ему, конечно, неизвестен, так как в его маленьком мирке мы не идем в счет. Что ему за дело до научных или детских охот? Но оно знает опасность вообще; оно остерегается своего естественного врага, насекомоядной птицы, которая проглатывает его сразу. Чтобы сбить с толку нападающего, оно лежит на земле и притворяется мертвым. В этом состоянии птица или другой преследователь не тронут его.

Но нет, птицу не провести таким грубым приемом. Во времена детства, когда для меня находка птичьего гнезда была событием огромной важности, я никогда не помню, чтобы мои воробьи или другие птицы отказывались когда-либо от кобылки, потому что она не двигалась, или от мухи, потому что она казалась мертвой. Всякое насекомое, которое не билось, принималось птицей охотно, лишь бы оно было свежо и хорошего вкуса. Итак, если насекомое действительно рассчитывает обмануть птицу, то оно ошибается. При своем остром зрении, птица сейчас заметит обман. Да если бы это и действительно были покойники, она не замедлила бы удостовериться в том ударом клюва. Когда я начинаю далее размышлять о том. к каким серьезным последствиям повела бы хитрость насекомого, то у меня являются еще более настойчивые сомнения. И невежественный народ, и ученые считают, что насекомое притворяется. Но верно ли это?

Бомбардир, преследуемый жужелицей. По Kunckel)

Рис. 139. Бомбардир, преследуемый жужелицей. По Kunckel)

Логических доказательств здесь недостаточно, здесь необходимы опыты. Но к какому насекомому обратиться для этого прежде всего? Мне вспоминается один случай, имевший место лет сорок тому назад. По окончании университетских экзаменов в Тулузе, я остановился в приморском местечке—Сетт, где мне представлялся прекрасный случай еще раз видеть морскую растительность, которой я восхищался на берегах Аяччио. Однажды, в свежее раннее утро, я собирал растения на морском берегу.

На сухом песке тянулись там и сям ряды следов, напоминающих в маленьком виде следы птичек по снегу. Что они означали? Я начинаю следить по ним и в конце каждого ряда следов вынимаю из земли, из небольшой глубины, великолепного жука из семейства жужелицевых, едва известного мне по имени. Это скарит большой (Scarites gigas Fb., рис. 140). Я заставляю его ползать по песку, и он точно воспроизводит следы, привлекшие мое внимание. Это именно он ночью, в поисках за дичью, проложил эти следы. Перед рассветом он вернулся в свое убежище, и теперь ни один из них не показывается снаружи. Другая черта нравов привлекает мое внимание. Посуетившись минутку, вынутый жук ложится на спину и необыкновенно долго лежит неподвижно. Эта черта так врезалась мне в память, что сорок лет спустя, желая делать опыты над умением притворяться мертвым, я сейчас же вспоминаю о большом скарите. Один приятель прислал мне дюжину этих насекомых с того самого морского берега в Сетте, где я их видел в памятное утро. Они дошли до меня в прекрасном виде, вместе с чернотелками двухточечными (Pimelia bipunctata Fab.), также живущими на морском берегу. Из последних очень небольшое число дошло неповрежденными, чего и нужно было ожидать от сообщества хищных скаритов, которые во время переезда попировали вдоволь мирными чернотелками.

Скарит большой (Scarites gigas Fbr.)

Рис. 140. Скарит большой (Scarites gigas Fbr.)

Чернотелка двухточечная (Pimelia bipunctata Fb.). (По Calwer)

Рис. 141. Чернотелка двухточечная (Pimelia bipunctata Fb.). (По Calwer)

Этот береговой хищник действительно суровый охотник! Блестящий и черный, как стеклярус, с тонкой талией, как бы разделяющей его тело на две части, он вооружен двумя челюстями необыкновенной силы. Ни у одного из наших насекомых нет таких сильных челюстей, за исключением оленерога, у которого, впрочем, они составляют только украшение, а не вооружение. Жестокий убийца чернотелки знает свою силу. Если я начинаю дразнить его, он тотчас становится в оборонительное положение, гордо приподнимая переднюю часть тела и открывая во всю ширину грозные челюсти. Он делает еще больше: он имеет смелость кидаться на палец, которым я его тронул. Вот кого не легко испугать.

Я помещаю моих чужеземцев отчасти под металлическую сетку, отчасти в стеклянные банки, и у всех насыпаю на дно слой песку. Каждый немедленно роет себе норку: насекомое сильно сгибает голову и концами челюстей, сжатых в виде острия, сильно взрывает землю, а передними ножками, расширенными и вооруженными зубцами, выталкивает ее назад. Так образуется холмик на пороге норки. Жилище быстро углубляется и легким наклоном доходит до дна банки. Остановленный дном, скарит продолжает работу уже в горизонтальном направлении. Вдоль стенки вся его норка имеет в длину до фута.

Такое расположение хода вблизи стеклянной стенки очень полезно мне для того, чтобы проследить внутреннюю жизнь насекомого. Если я захочу присутствовать при его подземных действиях, то мне достаточно приподнять непрозрачный колпак, надетый мною на банку, чтобы свет не мешал насекомому. Когда скарит находит, что его жилище достигло достаточной длины, то он возвращается ко входу и отделывает его тщательнее, чем остальную часть норки. Он делает здесь воронку с сыпучей покатостью. Внизу склона находятся сени горизонтального хода. Там обыкновенно хищник сидит неподвижно с полуоткрытыми челюстями и ждет.

Что-то шумит наверху. Это дичь, которую впустил туда, цикада. Дремлющий охотник просыпается и двигает щупальцами, которые дрожат от жадности. Осторожно, шаг за шагом, он всходит по наклонной плоскости. Смотрит, видит цикаду, кидается на нее, схватывает и, пятясь, уносит ее в норку головой вперед. Борьба коротка благодаря ловушке этого входа, расширяющегося воронкой наружу и сужающегося потом в сыпучую пропасть, где всякое сопротивление парализовано и недостаток места прекращает трепетание крыльев. Добыча внесена в залу в конце хода, где скарит некоторое время обрабатывает ее челюстями для того, чтобы сделать совершенно неподвижной. Потом он опять подымается ко входу в норку.

Недостаточно обладать роскошной дичью, надо иметь возможность съесть ее спокойно. А потому дверь запирается от нахалов, т.е. насекомое заваливает ее вырытой землей. Сделав это, оно опять спускается и начинает есть. Жук откроет свою дверь только тогда, когда переварить съеденную цикаду и опять проголодается.

Мне не приходилось наблюдать, как скарит охотится на свободе, но наблюдения в неволе достаточно объясняют нам это и показывают, что скарит—смельчак, которого не устрашают ни размеры, ни сила противника. Золотистая бронзовка и обыкновенный майский жук—для него умеренная дичь. Он решается нападать на цикаду и на крупного мраморного хруща. В естественных условиях он должен проявлять не меньше смелости.

Онтофаги

Онтофаги

После знатного рода навозников-копров в тесных пределах моих исследований остается только мелкота—простонародье из онтофагов, которых можно насчитать видов двенадцать в моей местности. Чему же научат нас эти малютки?

Еще более трудолюбивые, чем их крупные товарищи, они первыми прибегают для исследования кучки навоза, оставленной мулом. Они сбегаются толпой и долго работают под навозом, дающим им тень. Опрокиньте кучу. Вас поразит ее суетливое население, присутствие которого снаружи было совсем незаметно. Самые большие из жуков едва превосходят величину горошины, а есть и карлики, гораздо меньшего роста, но все они необыкновенно деятельно размельчают нечистоты, в скорейшем уничтожении которых заинтересовано общественное здоровье. Сбежавшись маленькими отрядами при первом известии о событии, маленькие онтофаги при помощи таких же слабых, как и они, афодиев скоро очищают почву от навоза. Это не значит, что они обладают способностью поедать столько. Много ли пищи надо этим карликам? Самую малость. Но это немногое должно быть отыскано и выделено из массы пережеванных стеблей сена. Потому-то они так усердно измельчают навоз и обращают его в крошки, которые солнце сушит, а ветер разносит по воздуху. Окончив свое дело, отряд ассенизаторов отправляется на поиски другой кучки. За исключением времени сильных холодов, этому насекомому не известен отдых. Читать полностью…

Жук альбинос

Жук альбинос

Найденный в Юго-Восточной Азии жук Cyphochilus, как установили учёные, обладает самым белым покрытием из всех объектов живой природы. Его панцирь, говорит исследователь Пит Вукусич (Pete Vukusic) из университета Эксетера (University of Exeter), представляет собой замечательный пример наноструктур, которые могут подсказать людям рецепты необычных искусственных материалов.

Жук, размер которого примерно равен майскому жуку, обладает столь яркой, бриллиантовой белизной, что перед нею меркнут даже лучшие наряды бабочек, отличающихся, порой, фосфоресцирующими цветами. Это установила команда Вукусича, применив для изучения жука оптическую микроскопию, лазерный анализ и спектрометрию. Согласно измерениям по принятым стандартам, белизна этого жука более сильная, чем у молока и самых белых человеческих зубов. Читать полностью…

СЕМЕЙСТВО ЛИСТОЕДЫ

СЕМЕЙСТВО ЛИСТОЕДЫ

По числу видов это обширное семейство уступает только долгоносикам и насчитывает более 25 тыс. видов. На территории России и сопредельных стран их встречается около 1,5 тыс.

Жуки эти обычно небольшого размера, с овальным, коренастым, реже удлиненным телом. Отличаются способностью подгибать усики, которые у них короче половины тела, на нижнюю сторону, тогда как усачи откидывают их наверх. Листоедов разделяют на ряд подсемейств. Читать полностью…

Потребители тлей

Потребители тлей - копия

Соединить простые химические составные части в питательное, легкоусвояемое вещество—это тонкая работа, нуждающаяся в целом ряде последовательных сотрудников. Начинается она в растении, где в мастерской растительных клеток минеральные вещества почвы и воздуха перерабатываются в сложные органические тела, склады теплоты. Солнечная энергия накопляется здесь для того, чтобы передаться на очаг животной жизни, которая издержит ее на свою деятельность.

Эта работа продолжается крошечными животными, которые, питаясь растительной пищей и делаясь, в свою очередь, добычей крупных животных, передают постепенно те же вещества все выше и выше, и, наконец, они доходят до нас.

Среди таких мелких живых существ, питающихся растениями, занимают свое место и тли. Они малы, это правда, очень малы, но, благодаря быстроте размножения, они так многочисленны, что составляют пищу многих желудков высшего порядка. У них такое толстое и сочное брюшко! Они так нежны и жирны!

Вот скипидарное дерево, растущее в щелях скалы, раскаленной солнцем. Чем питаются его корни на этой скудной почве? Немногими минеральными солями, получающимися от выветривания скалы, и ничтожной влагой от редких дождей. Но этого ему достаточно: оно покрывается листьями и перерабатывает камень в съедобное вещество. Читать полностью…

СЕМЕЙСТВО ТОЧИЛЬЩИКИ

СЕМЕЙСТВО ТОЧИЛЬЩИКИ

Эти очень мелкие, обычно не более 2 — 3 мм, невзрачные жуки получили широкую известность. Особенно хорошо они знакомы антикварам и музейным работникам, которые ведут с ними постоянную борьбу.

Ведь в точном соответствии со своим названием они точат и точат старинную мебель, книги, музыкальные инструменты, стены и перекрытия старых деревянных сооружений.

Немало старинной прекрасной мебели, долго хранимых семейных вещей, немало ценных и незаменимых резных деревянных произведений прежних веков стали жертвами этих жуков и их личинок. Читать полностью…

СЕМЕЙСТВО МЕРТВОЕДЫ

СЕМЕЙСТВО МЕРТВОЕДЫ

Представителей этого небольшого семейства нередко называют также трупными жуками. Всего известно около 2 тыс. видов жуков-мертвоедов. Распространены они очень широко, но преимущественно в умеренной зоне.

На территории России и сопредельных стран обитает около 80 видов мертвоедов. Хотя они и относятся к одному семейству, но сильно различаются по размеру, форме и образу жизни.

Но конечно же есть у них и общие морфологические особенности, отличающие их от представителей других семейств. Тело у всех мертвоедов широкое, со свободноподвижными брюшными члениками. У большинства видов переднеспинка большая и распластанная. Надкрылья часто не покрывают все брюшко, оставляя конец ег Читать полностью…

Личинка бронзовки

Личинка бронзовки

Период питания личинок сколии длится, в среднем, около 12 дней. В конце его от дичи остается только измятая кожица, которая отбрасывается личинкой в сторону для того, чтобы было просторнее; столовая немного убирается, и сколия принимается сейчас же ткать кокон.

Кокон упирается там и сям в стенки углубления, и первые слои его состоят из грубой ткани кроваво-красного цвета. Положенная, как этого требовали мои опыты, в углубление, сделанное пальцем в слое растительного перегноя, личинка не может соткать себе кокона за недостатком крыши, к которой она могла бы прикрепить верхние его нити. Для того, чтобы делать кокон, все личинки прядильщицы должны уединяться в висячий гамак, окружающий их прозрачной оградой, что позволяет им правильно распределять ткань во всех направлениях. Если потолка нет, то кокон не может быть сделан сверху, так как у работницы нет там необходимых точек прикрепления.

При таких условиях, моим личинкам сколий удается только устлать свою ямочку ковром из красного шелка. Обескураженные дальнейшими напрасными попытками, некоторые погибают. Можно подумать, что они отравлены шелком, которого не могут отрыгивать, так как бессильны пустить его в дело. Если бы за этим не следить, то при искусственном воспитании в этом именно заключалась бы отчасти причина неуспеха. Но раз опасность понята, лекарство найти легко. Читать полностью…