Майки, неграциозные жуки, черного, иногда темно-синего или голубого цвета, с тяжелым брюхом и мягкими верхними крыльями, которые широко растопырены на спине, как фалды слишком узкого ).

Насекомое это, противное по форме тела и походке, обладает таким отвратительным способом защиты, который еще увеличивает внушаемое им отвращение. Когда майка считает себя в опасности, то выделяет внезапно желтоватую, маслянистую жидкость, которая сочится из сочленений, пачкает вам пальцы и издает неприятный запах. Это — кровь животного. Англичане называют майку oil beetle, т.е. маслянистый жук. Превращения маек совершенно подобны во всех отношениях превращениям ситариса, подобно которому майки также и паразитируют у антофор. Личинка майки, выйдя из яйца, дает перенести себя в ячейку перепончатокрылому, провизией которого она должна питаться.

Наблюдаемое среди пушка перепончатокрылых маленькое животное долго вводило в заблуждение проницательность натуралистов, которые, не зная его истинного происхождения, сделали из него особый вид и даже род бескрылых насекомых. Это — пчелиная вошь Линнея (Pediculus apis) и Tringulinus Andrenatorum Дюфура. В нем видели паразита, вроде вши, живущего в пушке собирателей меда. Знаменитому английскому натуралисту Ньюпорту удалось доказать, что воображаемая вошь есть первая стадия в развитии майки. Мои наблюдения пополнят несколько пробелов в мемуарах английского ученого, а потому, в дальнейшем изложении, я буду пользоваться работой Ньюпорта там, где не хватает моих наблюдений. Читать полностью…

Гусеница аммофилы, слепень бембекса, златка и долгоносик церцерис и т.д.—все это мирная дичь, все равно, что глупый баран наших боен; все это поддается операции парализатора тупо, почти без сопротивления. Челюсти разеваются, ножки двигаются и протестуют, спина изгибается— вот и все. У них нет оружия для борьбы с убийцей. Желал бы я видеть, как охотник боролся бы с жертвой сильной, хитрой, как он, опытной в расставлении ловушек и носящей, как и он, отравленное жало. Возможна ли подобная борьба? Да, очень возможна и даже обыкновенная. С одной стороны осы помпилы, бойцы, всегда побеждающие, с другой стороны пауки—всегда побежденные.

На старых стенах, у подножия склонов, окружающих малопосещаемые тропинки, в соломе после жатвы, в зарослях сухой травы, везде, где паук протягивает свои нити, можно встретить помпилов , озабоченно бегающих туда и сюда с приподнятыми, колеблющимися крыльями или перелетающих с места на место то длинными, то короткими перелетами. Это охотники в поисках дичи, которые могли бы поменяться ролями и сами сделаться добычей тех, кого они подстерегают.

Помпилы кормят своих личинок исключительно пауками, а пауки кормятся всякими насекомыми подходящей величины, попадающимися в их сети. Силы их часто бывают равны, даже нередко преимущество в этом отношении бывает на стороне пауков. У насекомых есть свои военные хитрости, свои, мудро обдуманные, удары, у пауков -свои гибельные капканы и хитрости. Первое располагает большой быстротой движений, второй может рассчитывать на коварство своих сетей; у одного есть жало, умеющее колоть в подходящую точку, чтобы вызвать паралич жертвы, у другого есть пара челюстных крючков, которые умеют кусать затылок и вызывать внезапную смерть; с одной стороны парализатор, с другой—убийца. Кто из них станет дичью другого? Читать полностью…

Костюм осы наполовину черный, наполовину желтый, талия тонкая, фигура гибкая, крылья, в спокойном состоянии, сложены, каждое в две продольные складки; брюшко вздуто на конце, как шар, и прикреплено к туловищу длинной шейкой; полет не быстрый и бесшумный, в привычках склонность к уединению. Таков в общих чертах портрет эвмена. В нашей местности их два вида: эвмен Амедея (Eumenes Amedei Lep. = arbustorum Panz.), около дюйма длиной, и эвмен яблоковидный (Е. pomiformis Fabr., ), вдвое меньше предыдущего *.

Похожие по форме тела и окраске, оба вида обладают одинаковым архитектурным талантом, который проявляется в работе высоко совершенной, очаровывающей самый неопытный глаз. Жилище их—это произведение искусства, несмотря на то, что эвмены занимаются военным ремеслом, которое неблагоприятно искусствам; они ловят и парализуют добычу, они занимаются разбоями.

Эвмен яблоковидный

* Под последним названием я подразумеваю три вида: Е. pomiformis Fabr., Е. bipunctatus Saus. и Е. dubius Saus. При первых моих наблюдениях над ними, сделанных уже давно, я не различал этн виды и потому не могу теперь указать, какое именно гнездо соответствует каждому из них. Нравы, однако, у ннх одни и те же, так что смешение их не внесет беспорядка в изложение их истории. Читать полностью…

Как певец и как насекомое красивой наружности, бледнолобый кузнечик (Decticus albifrons Fab.) стоит во главе своих соплеменников моей местности. Он имеет серую одежду, сильные челюсти и широкую лицевую часть цвета слоновой кости. Найти его не трудно, хотя встречается он не особенно часто. В разгаре лета его можно видеть прыгающим в чаще злаков, в особенности на каменистых, залитых солнцем местах, у подножия фисташковых деревьев.

В конце июля я завожу в своем садке зверинец из кузнечиков. Население в нем состоит из 12 штук, обоего пола поровну. Вопрос о продовольствии затрудняет меня некоторое время. Пища их, казалось бы, должна состоять из растительных веществ, судя по наблюдениям над саранчовыми, потребляющими всякую зелень. Поэтому я предоставляю своим заключенным все, что есть самого вкусного и нежного в моем садоводстве: листья латук-салата, цикория и дикого салата. Однако кузнечики с видимым пренебрежением еле-еле к ним прикасаются. Это не их пища. Читать полностью…

Из насекомых, поселяющихся в наших домах, самое интересное по изяществу форм, оригинальности нравов и по постройке гнезда, конечно, пелопей (Pelopoeus spirifex L.). Это очень странное насекомое, с быстрыми движениями, стройное, с длинным желтым стебельком, который соединяет его тыквообразное черное брюшко с туловищем.

Крайне зябкий, пелопей любит жаркое солнце юга, а в наших странах его личинкам нужна теплота наших жилищ. Он появляется в июле и разыскивает себе в уединенном домике крестьянина место для устройства гнезда, для чего ему нужен теплый очаг, привлекающий его тем больше, чем более в нем копоти. Люди и ходьба не пугают его нисколько; он, не обращая на них никакого внимания, исследует глазами и усиками закопченные потолки, всякие закоулки в балках и в особенности навес над очагом. Найдя удобное место, он улетает и скоро возвращается с комочком грязи в челюстях для начала постройки своего гнезда.

Пелопей строит гнезда в очень различных местах, лишь бы воздух в них был теплый и сухой. Но любимое его место—вход в печь, боковые стенки входа до высоты фута. Это место имеет свои неудобства: туда доходит дым и гнезда покрываются слоем копоти. Но это не важно, лишь бы пламя не лизало ячеек, отчего личинки в них могут погибнуть. Чтобы избегнуть этой опасности, пелопей выбирает печи с широким устьем, в которых до боков доходит только дым. Читать полностью…

Второй пожиратель личинок каменщицы, большой левкоспис (Leucospis gigas Fabr.,), великолепное насекомое с черными и желтыми поясками, с округленным на конце брюшком, вдоль спинной стороны

которого идет желобок, служащий для хранения длинной и тоненькой, как волосок, рапиры. Этой рапирой насекомое пользуется как сверлом и яйцекладом, когда выпускает и втыкает ее в земляную стену ячейки, в которую предполагает положить свое яйцо.

Посмотрим сначала, как живет паразит в занятой им ячейке. Это безногая, слепая и голая личинка, которую неопытный глаз легко может смешать с личинками перепончатокрылых собирателей меда.

Наиболее наглядными и характерными признаками ее являются: цвет, похожий на цвет испорченного масла, блестящая, как будто маслянистая, кожа и резкое разделение тела на сегменты, числом 13, отчего в профиль спина кажется волнистой. В спокойном состоянии личинка изогнута дугой. Головка, сравнительно с телом, очень мала и на ней, даже в лупу, нельзя рассмотреть рта; заметна только легкая рыжая черточка, которую вам хочется рассмотреть в микроскоп. Тогда различаем две тоненькие челюсти, очень коротенькие и заостренные. Маленькое кругленькое отверстие и по нежному буравчику на правой и на левой его сторонах — вот все, что можно заметить при самом сильном увеличении. На что может годиться такой, едва видимый, аппарат? Способ питания объяснит нам это. Читать полностью…

К свидетельству о мегашилах, подтверждающих, что насекомому предоставлена некоторая свобода в выборе материалов для гнезд, присоединяется свидетельство антидий, строящих ячейки из ваты. В моей местности есть 5 видов антидий: флорентийская (Anthidium florentinum Latr., ), корончатая (A. diadema Latr., стр. 6, рис. 3), манжетная (A. manicatum Latr., ), каемчатая (A. cingulatum Latr.) и наплечная (A. scapulare Latr.). Ни одна из них не приготавливает сама помещения для своих ячеек из ваты. Подобно осмиям и мегашилам, это бездомные бродяги, селящиеся в норках, устроенных другими. Антидия наплечная поселяется в сухих тростинках, очищенных от сердцевины и превращенных в канал работой различных сверлильщиков, между которыми на первом плане стоят цератины (рис. 200). Обширные галереи маскированной антофоры занимает антидия флорентийская, самая крупная в своем роде. Антидия корончатая считает себя удовлетворенной, поселившись в сенях у пушистоногой антофоры или даже в обыкновенном колодце дождевого червя, а за недостатком лучшего поселяется на камне в разрушенном жилище халикодомы. Антидия манжетная разделяет ее вкусы. Антидию каемчатую я находил в сожительстве с бембексом: они занимали вырытую в песке нору и жили в мире, занимаясь каждый своим делом.

Обыкновенным жилищем этой антидий является какое-нибудь скрытое местечко в щелях разрушенных стен. К этим убежищам, представляющим чужую работу, прибавим надрезанные тростинки, которые очень любимы различными собирателями ваты, так же как и осмией; прибавим также несколько самых неожиданных убежищ, как, например, в полой черепице, в замке, и мы получим полный перечень жилищ антидий. Читать полностью…

Я долго искал случая присутствовать, в свою очередь, при работах церцерис, и я так усердно искал его, что, наконец, нашел. Правда, это не был тот самый охотник за златками, прославленный Дюфуром, но это был близкий к нему вид—церцерис бугорчатая (Cerceris tuberculata Klg.), самая большая и самая сильная из всего рода.

Вторая половина сентября—это время, когда наши роющие осы приготовляют свои норки и закапывают в глубине их добычу, назначенную для личинок. Выбор места для жилья всегда подчинен тем таинственным законам, которые столь различны у различных видов, но неизменны у одного и того же вида. Церцерис Дюфура нужна для норки горизонтальная поверхность, с почвой убитой и плотной, какая бывает на аллеях, для того чтобы сделать невозможными обвалы, которые разрушили бы галерею при первом же дожде.

А нашей церцерис нужна отвесная поверхность откосов на краю дорог, стенки оврагов и канав, промытых дождем, среди песчаных мест. Благодаря этой небольшой архитектурной разнице она избегает большей части опасностей, которые могли бы угрожать ее галерее, а потому она неразборчива в выборе почвы и безразлично роет норки, как в малоподвижной, слегка глинистой почве, так и в сыпучих песках побережья, что делает ее работы более легкими. Единственное необходимое, по-видимому, условие: сухость и обилие солнца. Читать полностью…

Гусеница походного соснового шелкопряда имеет три наряда: юного возраста—редкий мохнатый пушок, белый с черным; среднего возраста, самый богатый, когда членики тела украшаются сверху золотыми хохолками и голыми бляшками цвета смородины; наряд зрелого возраста, когда на всех члениках появляются отверстия, которые, открывая и закрывая поочередно свои толстые губы, как бы жуют и перетирают рыжие реснички, окружающие их, и превращают их в пыль, разбрасываемую выпячиванием горбика из отверстия.

В последнем наряде гусеницу очень неприятно трогать руками и даже просто наблюдать вблизи. Я случайно познакомился с этим ее свойством в большей степени, чем того желал. После того как я однажды просидел все утро, ничего не опасаясь, нагнувшись с лупой над гусеницами и наблюдая деятельность их спинных отверстий, у меня в течение целых суток веки и лоб мучительно чесались. Зуд и жжение были упорнее, чем от ужаления крапивой.

Эти зуд и жжение произвела пыль перетертых рыжих ресничек, что подтвердилось следующим опытом. Кончиком кисточки я собрал немного этой пыли из отверстия на спине гусеницы и, растерев ее еще, положил на руку. Последствия сказались скоро. Кожа покраснела и покрылась чечевицеобразными вздутиями, как от ужаления крапивой. На другой день вздутия и зуд исчезли. Но надо прибавить, что опыт не всегда удается. Волосяная пыль не всегда жжет. Это свойство ее зависит от каких-то обстоятельств, которых я не знаю. Более серьезный зуд я испытал после разрывания гнезд, покинутых гусеницами. Читать полностью…

Нередко бывают заметны в саду, на листьях сирени и роз, странные вырезы, одни круглые, другие овальные, как будто бы ловко вырезанные ножницами. Местами от листа остались почти одни жилки, так много кружочков из него вырезано. Виновница этого — искусная кружевница — сероватая пчелка, мегашила. Ножницами ей служат ее челюсти, а циркулем, дающим вырезу то круглую, то овальную форму, служит вращение тела. Из вырезанных кусочков приготовляются ячейки-мешочки, формой похожие на наперсток и назначенные для помещения медового теста и яичка. Ряд таких мешочков располагается в каком-нибудь канале, один возле другого, числом до двенадцати и даже более. Мегашилам, подобно большей части осмий, неизвестно искусство самостоятельно создавать помещения для своих гнезд. Они нуждаются в заемных, хотя и очень разнообразных помещениях. Пустые галереи антофор, каналы, прорытые толстым дождевым червем в земле, ходы дровосека в древесине, лачужки халикодомы, старые гнезда трехрогой осмии в раковине, обрезанные концы пустых стеблей, щели в стенах — все это служит подходящим помещением для мешочков мегашилы сообразно вкусам ее вида. Цилиндр с ячейками, вынутый из канала, куда его спрятала мать, кажется совсем неразделимым, как будто это второй, внутренний, канал. Но действительность не соответствует кажущемуся: от малейшего усилия пальцев цилиндр распадается на равные части, представляющие самостоятельные помещения с отдельным дном и крышкой. Тогда видно, что мегашила построила не непрерывный канал из листьев, а ряд отдельных мешочков, из которых каждый был окончен раньше, чем начат следующий. Для такой работы необходим футляр, который удерживал бы листья на месте, придавая им должный изгиб; иначе многочисленные кружочки из листьев, составные части мешочка, не склеенные, а только приложенные одна к другой, отделяются и распадаются, как только лишаются опоры канала, сдерживающего их вместе. Позже, когда куколка делает кокон, она вливает немного своей шелковистой жидкости в промежутки между кружочками и спаивает между собой отдельные части, в особенности нижние, так что, сначала непрочный, мешок делается солидным ящичком, от которого невозможно отделить целиком его составные части. Читать полностью…